В детстве Мике Липману пришлось заговорить на английском, так как его русский никто из окружающих не понимал. Закончив школу в 15, он открывает своё кастинг-агентство для подростков, через год становится ведущим популярного ютуб-канала, а ещё через год поступает в Шанинку на программу "Менеджмент креативных проектов", совместную с ИОН РАНХиГС.
Выяснили, почему из доступных ему европейских университетов он выбрал бакалавриат в Шанинке, сложно ли здесь учиться на английском с точки зрения носителя, и зачем бросать себе маленькие вызовы каждый день.
— Насколько я понимаю, у тебя была реальная — не гипотетическая, а вполне осязаемая — возможность учиться в любом из европейских университетов. И ты не поехал — ты поступил в Шанинку. В чём подвох? Чем объясняется такой выбор?
Действительно, был вариант поехать учиться в Англию — или любую другую европейскую страну! Я до последнего момента рассматривал вариант получать образование за границей, но я искал. Поставил себе такую задачу: сначала прошарю всё, что есть в России. Если совсем никак, то можно посмотреть факультеты там — поездить, посмотреть. У меня было пару лет в запасе, так как я закончил школу в 15.
Я нашёл программу Management in the Creative Arts в Шанинке, пришёл на День открытых дверей — и увидел в ней всё, что мне нужно. Это и есть европейское образование в России — потому что я изучал программы западных вузов. Почему бы не учиться в этой маленькой Европе в России?!
Если бы я не нашёл эту программу или ей подобных, которые меня устроили бы, скорее всего, я уехал бы за границу.
— А у тебя с родителями не было разговора на эту тему? Ты им говоришь: «Хочу учиться здесь», а они такие: «Ты что, с ума сошёл, ты же можешь учиться в Лондоне?!»
С мамой таких разговоров вообще не было, потому что она — педагог-психолог, она поддерживает любую мою позицию или инициативу. Был разговор с папой, который как раз живёт в Англии, — он говорит: «Вот, есть варианты, давай попробуем». Но у нас в семье всегда была такая договорённость, что мы друг другу доверяем. То есть я прислушиваюсь к своим родителям, анализирую то, что они мне говорят, примеряю на себя — и принимаю своё решение. Точно так же они относятся ко мне: «Если он это выбрал, это его жизнь. Если образование в России окажется неудачным, это был его выбор».
— Ты сказал, что смотрел похожие факультеты за границей, и что учебная программа в Шанинке практически не отличается от них. Можешь чуть-чуть развернуть это наблюдение: в каком смысле не отличается? Как ты сравнивал?
Речь, скорее, не о факультетах вообще, а о том, как строится процесс обучения. Есть несколько ключевых аспектов, которые одинаковы что у нас, на бакалавриате, что в зарубежных вузах.
Первое — это открытая коммуникация «преподаватель — студент». Ты слушаешь, и ты можешь говорить, тебе дают это сделать. У нас в университете нет лекций вообще, занятия представляют собой семинары, обсуждения.
Второе — высокое требование к языкам. Даже я, носитель английского языка, иногда сталкиваюсь с какими-то проблемами, чего-то не понимаю. И возможность выбрать любой второй язык для изучения. Мой брат поступает сейчас в университет в Англии — у него все те же варианты выбора языка, что и у нас.
Третье — высокие требования к успеваемости. К тебе будут серьёзные вопросы, если нет хорошей успеваемости и высокой включённости в обучение, это ключевое. Потому что ты можешь быть, не знаю, гениальным — не ходить на занятия, потом прийти не сессию и всё сдать, но долго ты так не протянешь.
Это создаёт конкурентную среду, и в ней очень круто существовать.
И четвёртое — это интересные дисциплины. Каждый раз когда я прихожу на пары, я узнаю что-то новое, просто каждый! За исключением, может быть, английского. Видно, что все преподаватели — очень подготовленные люди: нескоро настанет тот момент, когда они не смогут ничему нас научить, как это иногда бывает в российских вузах.
Выяснили, почему из доступных ему европейских университетов он выбрал бакалавриат в Шанинке, сложно ли здесь учиться на английском с точки зрения носителя, и зачем бросать себе маленькие вызовы каждый день.
— Насколько я понимаю, у тебя была реальная — не гипотетическая, а вполне осязаемая — возможность учиться в любом из европейских университетов. И ты не поехал — ты поступил в Шанинку. В чём подвох? Чем объясняется такой выбор?
Действительно, был вариант поехать учиться в Англию — или любую другую европейскую страну! Я до последнего момента рассматривал вариант получать образование за границей, но я искал. Поставил себе такую задачу: сначала прошарю всё, что есть в России. Если совсем никак, то можно посмотреть факультеты там — поездить, посмотреть. У меня было пару лет в запасе, так как я закончил школу в 15.
Я нашёл программу Management in the Creative Arts в Шанинке, пришёл на День открытых дверей — и увидел в ней всё, что мне нужно. Это и есть европейское образование в России — потому что я изучал программы западных вузов. Почему бы не учиться в этой маленькой Европе в России?!
Если бы я не нашёл эту программу или ей подобных, которые меня устроили бы, скорее всего, я уехал бы за границу.
— А у тебя с родителями не было разговора на эту тему? Ты им говоришь: «Хочу учиться здесь», а они такие: «Ты что, с ума сошёл, ты же можешь учиться в Лондоне?!»
С мамой таких разговоров вообще не было, потому что она — педагог-психолог, она поддерживает любую мою позицию или инициативу. Был разговор с папой, который как раз живёт в Англии, — он говорит: «Вот, есть варианты, давай попробуем». Но у нас в семье всегда была такая договорённость, что мы друг другу доверяем. То есть я прислушиваюсь к своим родителям, анализирую то, что они мне говорят, примеряю на себя — и принимаю своё решение. Точно так же они относятся ко мне: «Если он это выбрал, это его жизнь. Если образование в России окажется неудачным, это был его выбор».
— Ты сказал, что смотрел похожие факультеты за границей, и что учебная программа в Шанинке практически не отличается от них. Можешь чуть-чуть развернуть это наблюдение: в каком смысле не отличается? Как ты сравнивал?
Речь, скорее, не о факультетах вообще, а о том, как строится процесс обучения. Есть несколько ключевых аспектов, которые одинаковы что у нас, на бакалавриате, что в зарубежных вузах.
Первое — это открытая коммуникация «преподаватель — студент». Ты слушаешь, и ты можешь говорить, тебе дают это сделать. У нас в университете нет лекций вообще, занятия представляют собой семинары, обсуждения.
Второе — высокое требование к языкам. Даже я, носитель английского языка, иногда сталкиваюсь с какими-то проблемами, чего-то не понимаю. И возможность выбрать любой второй язык для изучения. Мой брат поступает сейчас в университет в Англии — у него все те же варианты выбора языка, что и у нас.
Третье — высокие требования к успеваемости. К тебе будут серьёзные вопросы, если нет хорошей успеваемости и высокой включённости в обучение, это ключевое. Потому что ты можешь быть, не знаю, гениальным — не ходить на занятия, потом прийти не сессию и всё сдать, но долго ты так не протянешь.
Это создаёт конкурентную среду, и в ней очень круто существовать.
И четвёртое — это интересные дисциплины. Каждый раз когда я прихожу на пары, я узнаю что-то новое, просто каждый! За исключением, может быть, английского. Видно, что все преподаватели — очень подготовленные люди: нескоро настанет тот момент, когда они не смогут ничему нас научить, как это иногда бывает в российских вузах.
— У вас на курсе 2 иностранных языка — какой язык ты выбрал для изучения и почему?
Английский обязателен, и есть второй язык — по-моему, можно выбирать между испанским, французским, немецким и китайским. Там, когда поступаешь, приходит письмо с такой формой — можно написать, какой язык из этих четырёх ты хочешь изучать, и «страховочный» вариант, если на выбранный изначально не наберётся группа. Я выбрал испанский, потому что по-французски уже говорю, а китайский, ну, может быть, попозже.
Но потом нам сказали, что если мы соберём 10 человек, которые хотят учить, например, иврит, нам найдут преподавателя. То есть, получается, это 4 основных языка, и при этом мы можем в любой момент собраться и начать учить арабский, иврит, украинский, какой угодно.
— Я читал твоё интервью в журнале SkyEng: ты интересно рассуждаешь о том, что нужно постоянно бросать себе вызовы. И приводишь пример: когда вы с друзьями куда-то идёте, можете устроить челлендж — не разговаривать на русском в определённых ситуациях. Если тебе нужно было, к примеру, купить хот-дог, а ты не смог объясниться на английском, то как тебя поняли, то ты сегодня и съешь. Какие вызовы ты мог бы бросать себе в Шанинке?
У меня есть такой «бак мотивации»: когда случается что-то хорошее — хорошая оценка, например, или это интервью — он заполняется на 100%. А когда я полностью замотивирован, я хочу бросить себе вызов — я хочу проверить себя, насколько я могу: ага, здесь могу, а здесь не могу, значит, надо немного подтянуть.
Что касается вызовов, которые я могу бросать себе в Шанинке... Нам дают очень много читать, безумно много. Мне не так легко даётся чтение на русском в принципе, потому что в детстве я учился на другом языке. И сейчас это один из главных моих вызовов — научиться читать с той же скоростью, с какой это делают мои однокурсники. Иначе у меня просто не будет времени, даже если перестану спать.
— Забавно, что люди приходят сюда учить английский...
А я пришёл подтянуть русский!
Ну, вот как раз есть этот вызов: я учусь на «платке», без скидок — опять же потому, что мне с трудом далось ЕГЭ по-русскому. Но у меня хорошая успеваемость, и я бросаю себе вызов либо перейти на бюджет — это было бы прям «вау!», — либо получить скидку в следующем семестре.
И таких вызовов куча на самом деле! Например, в среду у нас только одна пара, это физра. И она стоит второй. Чтобы поехать на физру, мне нужно встать в 8:30. Есть ли мотивация у человека, который не собирается стать спортсменом, вставать на физру ко второй паре, после которой ничего нет? Это тоже мини-вызов.
Когда ты учишься в Шанинке, ты всегда бросаешь себе такие мини-вызовы — тебя никто здесь ни к чему не принуждает. Ты можешь прийти на занятие просто полежать, а можешь прийти и дискутировать с преподом. На это у тебя уйдёт больше энергии, но в этом и заключается вызов.
— Ну это повседневные вызовы — они могут быть у студентов любого университета. А если говорить о профессиональных вызовах? Вот ты учишься на «Менеджменте креативных проектов» — почему, к примеру, ты пришёл именно на эту программу?
Два года назад, когда мне было 15 лет, я начал свой первый бизнес. Он сразу стал давать видимую отдачу — и вот я в 15 думаю: у меня растёт бизнес, зачем мне вообще высшее образование? Но потом решил: если я сейчас останусь на этом уровне, люди, которые поступят, через 4 года будут на голову выше меня. Условно, будет мой бизнес и бизнес человека с хорошим образованием — и тот будет более конкурентным.
Поэтому «менеджмент»: я хочу создавать проекты, развивать их, направлять людей. Здесь вызов — это британский диплом. В России не так много людей с двумя образованиями, российским и зарубежным. И если ты приходишь на собеседование как специалист, у которого есть диплом Манчестерского университета и российский бэкграунд, шансы у тебя значительно выше. Люди думают: «Значит, он на что-то способен, дадим ему хотя бы шанс». В итоге всё, конечно, зависит от того, как ты себя проявишь.
То есть я не просто менеджер креативных проектов — я менеджер креативных проектов с британским дипломом, с зарубежным образованием, и я один из лучших. В смысле собираюсь им стать, иначе зачем учиться.
— Твой первый бизнес — это Teenage Agency, верно?
Да, это актёрское агентство для подростков. У меня появилась мысль о том, что у подростков довольно много времени, которое мы можем использовать не хуже, чем взрослые. Мы должны жить сейчас, а не строить планы на будущее. И я очень верил в движение подростков для подростков. То есть те, кто уже что-то знает и умеет, могут помочь другим.
И второй мой проект — маленькая кинокомпания PM Production.
— Как твоё агентство работает сейчас? Как вы ищете новые лица, как сотрудничаете с киностудиями? Расскажи о процессе.
Мы очень старались, когда только запустились, но у нас мало что получалось, потому что на этом рынке есть, условно, 10 больших актёрских агентств, и они съедают всех. Если ты — новое агенство, тебе нужно 4-5 лет повариться — познакомиться с кастинг-директорами, побывать на каких-то съёмках, в идеале завлечь к себе уже снимающегося актёра. Чтобы оказаться в числе известных действующих агентств.
Как это работает? Мы не даём нашим актёрам никаких строгих обязательств — в смысле мы не должны найти им, скажем, 10 кинопроектов в течение года. У нас есть хорошая база в 25 кастинг-директоров в индустрии, мы постоянно ищем новые лица — в основном через знакомых наших актёров. Но в подростковом возрасте сложно получить роль, даже если постоянно приглашают на пробы. У режиссёра, как правило, есть очень точный образ в голове — человека, который ему нужен — и попасть в этот образ иначе, чем случайно, невозможно. Этому просто нужно время!
Но ребята стараются — учат тексты, ходят на пробы, приобретают опыт. Мы пытаемся, чтобы они развивались. Потому что если он придёт к одному кастинг-директору сейчас и через год, и будет ясно, что за год в человеке ничего не изменилось, то это сразу «до свиданья». Это такой трудный процесс по выращиванию звёзд.
Английский обязателен, и есть второй язык — по-моему, можно выбирать между испанским, французским, немецким и китайским. Там, когда поступаешь, приходит письмо с такой формой — можно написать, какой язык из этих четырёх ты хочешь изучать, и «страховочный» вариант, если на выбранный изначально не наберётся группа. Я выбрал испанский, потому что по-французски уже говорю, а китайский, ну, может быть, попозже.
Но потом нам сказали, что если мы соберём 10 человек, которые хотят учить, например, иврит, нам найдут преподавателя. То есть, получается, это 4 основных языка, и при этом мы можем в любой момент собраться и начать учить арабский, иврит, украинский, какой угодно.
— Я читал твоё интервью в журнале SkyEng: ты интересно рассуждаешь о том, что нужно постоянно бросать себе вызовы. И приводишь пример: когда вы с друзьями куда-то идёте, можете устроить челлендж — не разговаривать на русском в определённых ситуациях. Если тебе нужно было, к примеру, купить хот-дог, а ты не смог объясниться на английском, то как тебя поняли, то ты сегодня и съешь. Какие вызовы ты мог бы бросать себе в Шанинке?
У меня есть такой «бак мотивации»: когда случается что-то хорошее — хорошая оценка, например, или это интервью — он заполняется на 100%. А когда я полностью замотивирован, я хочу бросить себе вызов — я хочу проверить себя, насколько я могу: ага, здесь могу, а здесь не могу, значит, надо немного подтянуть.
Что касается вызовов, которые я могу бросать себе в Шанинке... Нам дают очень много читать, безумно много. Мне не так легко даётся чтение на русском в принципе, потому что в детстве я учился на другом языке. И сейчас это один из главных моих вызовов — научиться читать с той же скоростью, с какой это делают мои однокурсники. Иначе у меня просто не будет времени, даже если перестану спать.
— Забавно, что люди приходят сюда учить английский...
А я пришёл подтянуть русский!
Ну, вот как раз есть этот вызов: я учусь на «платке», без скидок — опять же потому, что мне с трудом далось ЕГЭ по-русскому. Но у меня хорошая успеваемость, и я бросаю себе вызов либо перейти на бюджет — это было бы прям «вау!», — либо получить скидку в следующем семестре.
И таких вызовов куча на самом деле! Например, в среду у нас только одна пара, это физра. И она стоит второй. Чтобы поехать на физру, мне нужно встать в 8:30. Есть ли мотивация у человека, который не собирается стать спортсменом, вставать на физру ко второй паре, после которой ничего нет? Это тоже мини-вызов.
Когда ты учишься в Шанинке, ты всегда бросаешь себе такие мини-вызовы — тебя никто здесь ни к чему не принуждает. Ты можешь прийти на занятие просто полежать, а можешь прийти и дискутировать с преподом. На это у тебя уйдёт больше энергии, но в этом и заключается вызов.
— Ну это повседневные вызовы — они могут быть у студентов любого университета. А если говорить о профессиональных вызовах? Вот ты учишься на «Менеджменте креативных проектов» — почему, к примеру, ты пришёл именно на эту программу?
Два года назад, когда мне было 15 лет, я начал свой первый бизнес. Он сразу стал давать видимую отдачу — и вот я в 15 думаю: у меня растёт бизнес, зачем мне вообще высшее образование? Но потом решил: если я сейчас останусь на этом уровне, люди, которые поступят, через 4 года будут на голову выше меня. Условно, будет мой бизнес и бизнес человека с хорошим образованием — и тот будет более конкурентным.
Поэтому «менеджмент»: я хочу создавать проекты, развивать их, направлять людей. Здесь вызов — это британский диплом. В России не так много людей с двумя образованиями, российским и зарубежным. И если ты приходишь на собеседование как специалист, у которого есть диплом Манчестерского университета и российский бэкграунд, шансы у тебя значительно выше. Люди думают: «Значит, он на что-то способен, дадим ему хотя бы шанс». В итоге всё, конечно, зависит от того, как ты себя проявишь.
То есть я не просто менеджер креативных проектов — я менеджер креативных проектов с британским дипломом, с зарубежным образованием, и я один из лучших. В смысле собираюсь им стать, иначе зачем учиться.
— Твой первый бизнес — это Teenage Agency, верно?
Да, это актёрское агентство для подростков. У меня появилась мысль о том, что у подростков довольно много времени, которое мы можем использовать не хуже, чем взрослые. Мы должны жить сейчас, а не строить планы на будущее. И я очень верил в движение подростков для подростков. То есть те, кто уже что-то знает и умеет, могут помочь другим.
И второй мой проект — маленькая кинокомпания PM Production.
— Как твоё агентство работает сейчас? Как вы ищете новые лица, как сотрудничаете с киностудиями? Расскажи о процессе.
Мы очень старались, когда только запустились, но у нас мало что получалось, потому что на этом рынке есть, условно, 10 больших актёрских агентств, и они съедают всех. Если ты — новое агенство, тебе нужно 4-5 лет повариться — познакомиться с кастинг-директорами, побывать на каких-то съёмках, в идеале завлечь к себе уже снимающегося актёра. Чтобы оказаться в числе известных действующих агентств.
Как это работает? Мы не даём нашим актёрам никаких строгих обязательств — в смысле мы не должны найти им, скажем, 10 кинопроектов в течение года. У нас есть хорошая база в 25 кастинг-директоров в индустрии, мы постоянно ищем новые лица — в основном через знакомых наших актёров. Но в подростковом возрасте сложно получить роль, даже если постоянно приглашают на пробы. У режиссёра, как правило, есть очень точный образ в голове — человека, который ему нужен — и попасть в этот образ иначе, чем случайно, невозможно. Этому просто нужно время!
Но ребята стараются — учат тексты, ходят на пробы, приобретают опыт. Мы пытаемся, чтобы они развивались. Потому что если он придёт к одному кастинг-директору сейчас и через год, и будет ясно, что за год в человеке ничего не изменилось, то это сразу «до свиданья». Это такой трудный процесс по выращиванию звёзд.
— Где-то в Европе и Америке актёрские агентства для детей и подростков, наверное, не такое экзотическое явление. Вы в России одни такие или у вас есть конкуренты?
Есть большие рыбы: RosKids, агентство «Талантино». Но там родители, наверное, платят какие-то регулярные взносы — и люди работают над тем, чтобы твой ребёнок где-то снимался. Рано или поздно, в среднем через полгода ему достанется роль в какой-нибудь рекламе или телевизионном сериале. А мы не берём никаких взносов — мы берём процент с дохода. То есть мы сначала нашли человеку работу, он получил гонорар — условно, 10% с этого гонорара агентские.
— Ты работаешь ведущим на ютуб-канале SkyEng. Мне понравились простые, но очень эмоциональные, живые сценарные находки. Там, например, где ты притворялся иностранцем на улицах. Или разговор с американской школьницей Полиной о том, как отличаются школьники в России и Америке. Ты участвуешь в креативном процессе или трудишься в кадре?
Полного ответа я, наверное, дать не смогу — у меня есть ограничения по контракту. Но постараюсь дать общую картину того, как это происходит обычно. Съёмки у меня каждую неделю, иногда раз в 2 недели. За день-два до съёмок мне присылают сценарий — и этот сценарий в большей степени описывает структуру ролика. Там прописано то, о чём ты должен сказать, некоторые шутки — репликами.
Я работаю там уже год — и в начале года строго шёл по этому сценарию, а сейчас больше импровизирую, вкладываю свои шутки и т.д. Думаю, сейчас это примерно 60/40: 60% — сценарий, 40% — то, что рождается у меня в голове на тему того, что в нём прописано.
Самое классное в этой работе то, что это хорошая перезагрузка. То есть ты сильно фигачишь на парах, делаешь домашку. А потом приезжаешь на съёмки — и на этом учебном заряде легко, спокойно шутишь, общаешься с креативной командой и аудиторией влога, наслаждаешься свободным от учёбы временем.
Есть большие рыбы: RosKids, агентство «Талантино». Но там родители, наверное, платят какие-то регулярные взносы — и люди работают над тем, чтобы твой ребёнок где-то снимался. Рано или поздно, в среднем через полгода ему достанется роль в какой-нибудь рекламе или телевизионном сериале. А мы не берём никаких взносов — мы берём процент с дохода. То есть мы сначала нашли человеку работу, он получил гонорар — условно, 10% с этого гонорара агентские.
— Ты работаешь ведущим на ютуб-канале SkyEng. Мне понравились простые, но очень эмоциональные, живые сценарные находки. Там, например, где ты притворялся иностранцем на улицах. Или разговор с американской школьницей Полиной о том, как отличаются школьники в России и Америке. Ты участвуешь в креативном процессе или трудишься в кадре?
Полного ответа я, наверное, дать не смогу — у меня есть ограничения по контракту. Но постараюсь дать общую картину того, как это происходит обычно. Съёмки у меня каждую неделю, иногда раз в 2 недели. За день-два до съёмок мне присылают сценарий — и этот сценарий в большей степени описывает структуру ролика. Там прописано то, о чём ты должен сказать, некоторые шутки — репликами.
Я работаю там уже год — и в начале года строго шёл по этому сценарию, а сейчас больше импровизирую, вкладываю свои шутки и т.д. Думаю, сейчас это примерно 60/40: 60% — сценарий, 40% — то, что рождается у меня в голове на тему того, что в нём прописано.
Самое классное в этой работе то, что это хорошая перезагрузка. То есть ты сильно фигачишь на парах, делаешь домашку. А потом приезжаешь на съёмки — и на этом учебном заряде легко, спокойно шутишь, общаешься с креативной командой и аудиторией влога, наслаждаешься свободным от учёбы временем.
— Кажется, многие из тех, кто хочет поступить в Шанинку, особенно не из Москвы, переживают, что у них слабый английский, что они не потянут и т.п. Может, они много раз пытались его подтянуть, но безуспешно. Или у них было недостаточно энтузиазма для этого. Ты как человек, который пришёл уже с хорошим английским, что им посоветовал бы? Допустим, у них остался год до поступления — что можно сделать за этого время?
У нас на потоке есть студенты, которым откровенно сложно. У них абсолютно нормальный уровень английского! Мне кажется, в школах хорошо преподают язык. Естественно, ты не сможешь ничего сказать, когда попадёшь в Англию, но на уровне irregular verbs, nouns и прочих системных вещей можешь ориентироваться.
Есть ребята, кто испытывает сложности, но что тут посоветуешь — нужно просто практиковаться. Есть методики. Методика, по которой я учил, — внимание — 10 новых слов каждый день! Утром выучил — весь день ходишь, повторяешь, используешь их к месту и не к месту — другу, папе, продавцу, учителю. Вечером — 10 новых слов на подкорке.
Самое главное — это, конечно, просто помещение в среду́, где говорят на английском. Меня в детстве на год поместили в среду́, где люди не знают русского языка. Я не мог говорить с ними на русском! Пришлось понимать английский. Понятно, что не у всех была такая возможность. Но это не значит, что ты вообще не можешь их себе создавать. Создавать такую среду вокруг себя — это к вопросу о вызовах. Делай челленджи с друзьями: говорить на английском весь день. Придумывай карточки, клей их на холодильник, смотри ролики на ютубе. Это всё способы, возможности.
У людей в России, я заметил, это очень распространено: «Ой, я буду ошибаться, нелепо выглядеть, меня не поймут». Ребята, когда вы приезжаете в Англию и владеете английским хоть на каком-то уровне, люди воспринимают вас как того, кто сделал один шаг к тому, чтобы узнать их язык. А они — ничего не сделали, чтобы знать русский! Поэтому ты для них в выигрышной позиции.
Когда ты ошибёшься, это будет «хорошая ошибка». Нам всем нужно помнить: ошибки — это хорошо! Как только ты преодолел этот психологический барьер, хлынет сразу, обещаю.
— Это правильно. Но вот ты как раз на первом курсе, и часть предметов у вас преподаётся на английском. Зная язык, как ты оцениваешь сложность обучения в Шанинке?
Ну возьмём вот нашего преподавателя по английскому языку — и так со всеми преподавателями — она разговаривает с нами только на английском! Русский на занятиях вообще не звучит. Недавно на паре человек сказал «Добрый вечер» — его выгнали.
Шучу. Но объясняться можно только на английском! И необъяснимо, но факт: когда тебе разрешено говорить только на английском, ты и говоришь только на нём — выжимаешь из себя то, что где-то там отложилось, всё, чему тебя в школе научили, всё проявляется.
В группе, помимо меня, есть только 2 девушки, которые так же хорошо владеют языком. И даже мы часто сталкиваемся с тем, что какие-то слова или какие-то правила нам не знакомы! Если даже для носителей это бывает сложно, не знаю, как чувствуют себя ребята, которые не говорят на английском.
Но, опять же, это вопрос вызова: если ты готов принять эту нагрузку, если у тебя есть цель..! Ты это преодолеешь. А ЕГЭ по-английскому не такое уж сложное. Если изучить, из чего оно состоит, можно хорошо подготовиться. Можно даже зазубрить, настолько оно простое! Особенно учитывайте: во время учёбы вам дают более сложные варианты, чем будут на экзамене. Но это, конечно, не значит, что можно расслабиться.
У нас на потоке есть студенты, которым откровенно сложно. У них абсолютно нормальный уровень английского! Мне кажется, в школах хорошо преподают язык. Естественно, ты не сможешь ничего сказать, когда попадёшь в Англию, но на уровне irregular verbs, nouns и прочих системных вещей можешь ориентироваться.
Есть ребята, кто испытывает сложности, но что тут посоветуешь — нужно просто практиковаться. Есть методики. Методика, по которой я учил, — внимание — 10 новых слов каждый день! Утром выучил — весь день ходишь, повторяешь, используешь их к месту и не к месту — другу, папе, продавцу, учителю. Вечером — 10 новых слов на подкорке.
Самое главное — это, конечно, просто помещение в среду́, где говорят на английском. Меня в детстве на год поместили в среду́, где люди не знают русского языка. Я не мог говорить с ними на русском! Пришлось понимать английский. Понятно, что не у всех была такая возможность. Но это не значит, что ты вообще не можешь их себе создавать. Создавать такую среду вокруг себя — это к вопросу о вызовах. Делай челленджи с друзьями: говорить на английском весь день. Придумывай карточки, клей их на холодильник, смотри ролики на ютубе. Это всё способы, возможности.
У людей в России, я заметил, это очень распространено: «Ой, я буду ошибаться, нелепо выглядеть, меня не поймут». Ребята, когда вы приезжаете в Англию и владеете английским хоть на каком-то уровне, люди воспринимают вас как того, кто сделал один шаг к тому, чтобы узнать их язык. А они — ничего не сделали, чтобы знать русский! Поэтому ты для них в выигрышной позиции.
Когда ты ошибёшься, это будет «хорошая ошибка». Нам всем нужно помнить: ошибки — это хорошо! Как только ты преодолел этот психологический барьер, хлынет сразу, обещаю.
— Это правильно. Но вот ты как раз на первом курсе, и часть предметов у вас преподаётся на английском. Зная язык, как ты оцениваешь сложность обучения в Шанинке?
Ну возьмём вот нашего преподавателя по английскому языку — и так со всеми преподавателями — она разговаривает с нами только на английском! Русский на занятиях вообще не звучит. Недавно на паре человек сказал «Добрый вечер» — его выгнали.
Шучу. Но объясняться можно только на английском! И необъяснимо, но факт: когда тебе разрешено говорить только на английском, ты и говоришь только на нём — выжимаешь из себя то, что где-то там отложилось, всё, чему тебя в школе научили, всё проявляется.
В группе, помимо меня, есть только 2 девушки, которые так же хорошо владеют языком. И даже мы часто сталкиваемся с тем, что какие-то слова или какие-то правила нам не знакомы! Если даже для носителей это бывает сложно, не знаю, как чувствуют себя ребята, которые не говорят на английском.
Но, опять же, это вопрос вызова: если ты готов принять эту нагрузку, если у тебя есть цель..! Ты это преодолеешь. А ЕГЭ по-английскому не такое уж сложное. Если изучить, из чего оно состоит, можно хорошо подготовиться. Можно даже зазубрить, настолько оно простое! Особенно учитывайте: во время учёбы вам дают более сложные варианты, чем будут на экзамене. Но это, конечно, не значит, что можно расслабиться.
Вас могут заинтересовать программы:
-
ЕГЭ: биология, математика (профиль) /иностранный язык/ обществознание, русский язык
-
ЕГЭ: русский язык, математика (профиль), обществознание/ иностранный язык/ история/ география
-
ЕГЭ: обществознание, русский язык, иностранный язык/ математика (профильная)/ история/ ИКТ