Каждый год в Шанинке проходит конференция “Тенденции развития образования”, на которой собираются и обсуждают актуальные проблемы образования специалисты со всего мира. Мы поговорили о том, что происходит сейчас в государственном и неформальном образовании, и как на это могут повлиять выпускники шанинских программ, посвященных образованию, с Еленой Ленской, организатором конференции, директором центра изучения образовательной политики.
— Расскажите, пожалуйста, о самых любопытных сюжетах конференции этого года.
Некоторые темы в этот раз мы обсуждали впервые. Мы говорили о группах, которые мы до сих пор не рассматривали в качестве объекта инклюзии — например, о детях с расстройством аутистического спектра, о детях цыган — как их можно включать в обычную систему образования, чтобы они были там успешными. Мы обсуждали тему мигрантов. Опять-таки, эта тема в общем-то звучит, но как правило в “благостном” ключе. Мы же познакомились немного с тем, какова ситуация в селах, где мигрантов очень много, где проблемами языка никто толком не занимается, и во многом эти дети предоставлены сами себе. Когда знаешь это, уже не удивляешься разным эксцессам и дракам.
Когда дети чувствуют себя чужими в школе, они и ведут себя соответственно.
Мы говорили о теме, которая для меня должна стать очень важным образовательным результатом — о благополучии ребенка. Если ребенок в школе чувствует себя благополучным, он будет хорошо учиться и чувствовать себя полноценным членом общества. Все, что происходит в школе, отражается потом на том, что происходит в обществе.
Раньше наш факультет в основном занимался средним образованием, обычным и средним-профессиональным, но в этот раз мы затронули тему высшего образования, и, надо сказать, дискуссии были очень интересными. Мы собрали представителей самых разных стран, что тоже удивительно в сегодняшней обстановке. Впервые на конференции была представлена Турция. Многое из того, что они могли рассказать о своей системе высшего образования, было близко и к нашим проблемам.
— Есть ли какие-то константы, на которые может опереться специалист в сфере образования сейчас?
Самое важное и ценное — это взаимоотношения учителя и ученика, на это надо обращать особое внимание. На конференции выступал Александр Сидоркин. Я пригласила его быть нашим спикером именно потому, что он поднял эту тему. Он говорит о том, что никакие внешние инновации в образовании, как правило, не приносят того результата, на который были рассчитаны. Не происходит никакого резкого скачка качества ни от того, что мы начали пользоваться компьютерами, ни от того, что мы сделали учителей подотчетными за каждый свой шаг — они постоянно должны докладывать, какие сдвиги в образовании детей они совершили. Это занимает массу времени. Самое главное, что работает — и Шанинка тому блестящий пример — это взаимоотношения педагога и студента, или учителя и ученика. Неслучайно, когда у Шанинки начались неприятности, по высказываниям студентов было понятно, что они ценят атмосферу, которая в Шанинке создана. Здесь у них есть масса возможностей проявить инициативу, постоянно находиться в диалоге с преподавателем, они все время получают обратную связь. Это очень, на мой взгляд, важно.
Из-за того, что учитель безумно перегружен, у него часто нет времени работать с учеником так, как это необходимо. Чем больше мы будем давать ему возможность преподавать не 36 часов в неделю, а 18, как это происходит в большинстве стран, тем больше надежды на то, что дети с удовольствием будут ходить в школу. А если в школу они будут ходить с удовольствием, то и добиваться они будут лучших результатов. Но речь идет не о сиюминутных результатах.
Когда-то давно, когда вышли данные первого исследования PISA — в нашей области в образовании известное исследование, в нем принимают участие огромное количество стран, собрались министры разных стран и стали обсуждать, довольны ли они результатами, которые их страна показала, и что со всем этим надо делать в будущем. Тогда Финляндия показала выдающиеся результаты, и очень много министров говорили, что поедут в Финляндию и постараются понять, что там сделано, что результаты такие высокие, постараемся какой-то их опыт использовать у себя. Дошла очередь до министра Дании. Дания заняла в этом списке место ближе к концу второго десятка. Не самое плохое, но и далеко не самое хорошее. Министра спросили, что он предпримет в Дании. Он ответил: “Ничего”. Как ничего? “Ну вот так, ничего. У нас дети очень любят ходить в школу, и для нас это самый важный образовательный результат. Раз они любят ходить в школу, значит, они любят учиться, а раз они любят учиться, они будут учиться всю жизнь, и это для нас важнее, чем сиюминутные результаты, которых методом натаскивания на тест обязательно в конце концов достигают. Они для меня ничего не значат,” — сказал министр образования Дании.
Мне хочется, чтобы учителя помнили: главное — чтобы ребенку хотелось быть в школе, чтобы ему было там комфортно и интересно общаться с учителем. Над этим и предстоит работать. Это не требует больших ресурсов, кроме как затрат на зарплату учителям. Платить нужно не за количество часов, а за качество работы.
— В Шанинке уже давно существует факультет менеджмента в сфере образования. Теперь появилась еще и бакалаврская программа “Образовательные проекты: управление и предпринимательство”. Как вам кажется, как выпускники Шанинки могут повлиять на сферу образования в России?
Студенты у нас очень разные. В бакалавриат поступают ребята, которым примерно 18 лет, и мы возлагаем на них большие надежды. Но трудно сказать, что будет с ними через несколько лет, захотят ли они оставаться в сфере образования. В магистратуре же учатся в основном директора школ, колледжей, завучи, у них уже есть ответственная работа, которой они занимаются и попутно учатся у нас. Практически все наши выпускники делают хорошую карьеру, завуч становится директором, директора очень часто получают должности в региональном министерстве образования. Среди наших выпускников, например, два ректора и министры образования республик. Это, пожалуй, главное доказательство того, что наши выпускники что-то умеют и могут продвигать свою систему образования.
Недавно на Ямал, где у нас много выпускников, приехали педагоги из проекта “Учитель для России”, с которыми мы тоже работаем. Они отметили, что такого диалога с представителями сферы образования как на Ямале, больше ни с кем и нет. Они первые, кто начал создавать для учителя не только вертикальную, но и горизонтальную карьеру — когда он может приобретать дополнительные специализации, и в школе отвечать, например, за разработку проектов и учить этому остальных педагогов. Таких начинаний на Ямале достаточно много. В дошкольном образовании, мне кажется, они сделали очень серьезный шаг вперед. Там уже давно детский сад — не место, где готовят к школе, обучая банальному счету и письму за партами. Там все усваивается в игре, а главное, детей учат самостоятельности и инициативности.
— Как вы видите развитие образовательных негосударственных проектов?
Тут я вернусь к бакалавриату, который затеян как раз для этого. Сейчас стало очевидно будущее дистанционного образования: появились целые команды, которые предлагают целостные школьные курсы на базе разных платформ. Фоксфорд, например. Появляются развивающие курсы для маленьких детей. У наших выпускников будет возможность на все это повлиять.
В свое время в Уэлльсе я увидела замечательную систему, где дети от года до трех приходят в учреждение, в котором с ними работают их же собственные специально обученные мамы. Особенно мне понравилось, что там знакомят детей с разными культурами. Такой милый стартап мог бы возникнуть и в нашей стране. У нас есть ясли, в которых следят за детьми и гуляют с ними, но там не выполняют развивающую функцию. Такие начинания, безусловно, нужны.
Необходимы и кружки. Важно, чтобы туда принимали не только одаренных детей (мы, на самом деле, не умеем отличать одаренных детей от неодаренных), но всех, кто хочет потратить свое время на тот или иной кружок. Кому-то хочется петь, кому-то рисовать и если этого действительно хочется, то стоит предоставить им возможность. Мы никогда не можем предугадать, станет ли ребенок великим художником или композитором. Даже Уолта Диснея когда-то уволили с работы из-за того, что он лишен творческой инициативы. Нам очень важно, чтобы дополнительное образование опиралось на детскую мотивацию, а не на псевдоодаренность.
— Что скажете об образовательных проектах для взрослых? Их появляется все больше.
Да, у наших партнеров, МГПУ, даже появился факультет для людей «серебряного возраста», как они называют. Важно сказать, что в Шанинке всегда были студенты самых разных возрастов. Я помню, несколько лет назад нашим лучшим студентом стал выпускник, которому было за 60 лет. Действительно, некоторые возможности приходят с возрастом и важно дать людям их реализовать.
— Когда вы говорите о хорошем образовании, то акцентируете важность диалога и понимания. Почему именно это важно?
Когда мы говорим об образовании, нам почему-то кажется, что важно, чтобы дети слушались. Послушание становится доминантой. Но при этом мы забываем, что когда человек приучился слушать кого-то, а потом вышел в свободное плавание, он может начать слушаться совсем не того, кого надо бы, так как уже привык к этому. Человек становится зависимым. Это самое страшное, что мы делаем, когда приоритизируем послушание. Лидер из такого человека вырасти не может, потому что он не умеет выражать свое собственное мнение и проявлять инициативу. Нам нужны люди, которые способны на креативные идеи.
Конечно, отношения «я — старший, ты — младший» между учителем и учеником неизбежны. Во-первых, потому что это действительно так. Во-вторых, еще Александр Сидоркин говорил, что в образовании невозможны чистые субъектные отношения. Ребенок умеет меньше, поэтому и обращается к учителю, как к человеку, который может ему помочь. В этом случае уместны отношения «Я для тебя». Понимание важно, потому что учитель — это помогающая профессия. Он помогает человеку встать на ноги, сформировать себя. Но он не должен диктовать человеку, каким он должен стать, как у нас частенько делалось. Мы помним, что когда-то воспитывали целое поколение Павликов Морозовых, и это влияло на то, что происходило в обществе. Не дай бог, чтобы это вернулось.
— Какие перспективы ждут наших выпускников?
Я думаю, у наших выпускников будет большое поле деятельности. Мне уже доводилось жить в эпоху больших перемен, и я знаю, сколько творческого потенциала высвобождается, когда появляется возможность, когда он становится востребованным. В 90-е годы очень многие мои одноклассники резко поменяли карьеру, стали заниматься чем-то другим, что раньше казалось невозможным, потому что была колея, по которой надо было идти. А тут вдруг появился спектр всевозможных вариантов. Так же будет и у наших выпускников, я абсолютно в этом уверена, пусть им и придется работать в гораздо более тяжелых условиях.
Люди помогают тем, кто этого заслуживает. Неслучайно на нашей конференции были представители 25 разных стран, 15 из них выступали в качестве докладчиков. Отказались всего двое из большого количества приглашенных заранее. Я хочу сказать, что с нами будут сотрудничать и дружить. Будут — если мы будем этого заслуживать. Я верю, что ребята, которые закончат Шанинку, начнут транслировать ее идеи дальше, и, главное, у них будет такая возможность.
Раньше наш факультет в основном занимался средним образованием, обычным и средним-профессиональным, но в этот раз мы затронули тему высшего образования, и, надо сказать, дискуссии были очень интересными. Мы собрали представителей самых разных стран, что тоже удивительно в сегодняшней обстановке. Впервые на конференции была представлена Турция. Многое из того, что они могли рассказать о своей системе высшего образования, было близко и к нашим проблемам.
— Есть ли какие-то константы, на которые может опереться специалист в сфере образования сейчас?
Самое важное и ценное — это взаимоотношения учителя и ученика, на это надо обращать особое внимание. На конференции выступал Александр Сидоркин. Я пригласила его быть нашим спикером именно потому, что он поднял эту тему. Он говорит о том, что никакие внешние инновации в образовании, как правило, не приносят того результата, на который были рассчитаны. Не происходит никакого резкого скачка качества ни от того, что мы начали пользоваться компьютерами, ни от того, что мы сделали учителей подотчетными за каждый свой шаг — они постоянно должны докладывать, какие сдвиги в образовании детей они совершили. Это занимает массу времени. Самое главное, что работает — и Шанинка тому блестящий пример — это взаимоотношения педагога и студента, или учителя и ученика. Неслучайно, когда у Шанинки начались неприятности, по высказываниям студентов было понятно, что они ценят атмосферу, которая в Шанинке создана. Здесь у них есть масса возможностей проявить инициативу, постоянно находиться в диалоге с преподавателем, они все время получают обратную связь. Это очень, на мой взгляд, важно.
Из-за того, что учитель безумно перегружен, у него часто нет времени работать с учеником так, как это необходимо. Чем больше мы будем давать ему возможность преподавать не 36 часов в неделю, а 18, как это происходит в большинстве стран, тем больше надежды на то, что дети с удовольствием будут ходить в школу. А если в школу они будут ходить с удовольствием, то и добиваться они будут лучших результатов. Но речь идет не о сиюминутных результатах.
Когда-то давно, когда вышли данные первого исследования PISA — в нашей области в образовании известное исследование, в нем принимают участие огромное количество стран, собрались министры разных стран и стали обсуждать, довольны ли они результатами, которые их страна показала, и что со всем этим надо делать в будущем. Тогда Финляндия показала выдающиеся результаты, и очень много министров говорили, что поедут в Финляндию и постараются понять, что там сделано, что результаты такие высокие, постараемся какой-то их опыт использовать у себя. Дошла очередь до министра Дании. Дания заняла в этом списке место ближе к концу второго десятка. Не самое плохое, но и далеко не самое хорошее. Министра спросили, что он предпримет в Дании. Он ответил: “Ничего”. Как ничего? “Ну вот так, ничего. У нас дети очень любят ходить в школу, и для нас это самый важный образовательный результат. Раз они любят ходить в школу, значит, они любят учиться, а раз они любят учиться, они будут учиться всю жизнь, и это для нас важнее, чем сиюминутные результаты, которых методом натаскивания на тест обязательно в конце концов достигают. Они для меня ничего не значат,” — сказал министр образования Дании.
Мне хочется, чтобы учителя помнили: главное — чтобы ребенку хотелось быть в школе, чтобы ему было там комфортно и интересно общаться с учителем. Над этим и предстоит работать. Это не требует больших ресурсов, кроме как затрат на зарплату учителям. Платить нужно не за количество часов, а за качество работы.
— В Шанинке уже давно существует факультет менеджмента в сфере образования. Теперь появилась еще и бакалаврская программа “Образовательные проекты: управление и предпринимательство”. Как вам кажется, как выпускники Шанинки могут повлиять на сферу образования в России?
Студенты у нас очень разные. В бакалавриат поступают ребята, которым примерно 18 лет, и мы возлагаем на них большие надежды. Но трудно сказать, что будет с ними через несколько лет, захотят ли они оставаться в сфере образования. В магистратуре же учатся в основном директора школ, колледжей, завучи, у них уже есть ответственная работа, которой они занимаются и попутно учатся у нас. Практически все наши выпускники делают хорошую карьеру, завуч становится директором, директора очень часто получают должности в региональном министерстве образования. Среди наших выпускников, например, два ректора и министры образования республик. Это, пожалуй, главное доказательство того, что наши выпускники что-то умеют и могут продвигать свою систему образования.
Недавно на Ямал, где у нас много выпускников, приехали педагоги из проекта “Учитель для России”, с которыми мы тоже работаем. Они отметили, что такого диалога с представителями сферы образования как на Ямале, больше ни с кем и нет. Они первые, кто начал создавать для учителя не только вертикальную, но и горизонтальную карьеру — когда он может приобретать дополнительные специализации, и в школе отвечать, например, за разработку проектов и учить этому остальных педагогов. Таких начинаний на Ямале достаточно много. В дошкольном образовании, мне кажется, они сделали очень серьезный шаг вперед. Там уже давно детский сад — не место, где готовят к школе, обучая банальному счету и письму за партами. Там все усваивается в игре, а главное, детей учат самостоятельности и инициативности.
— Как вы видите развитие образовательных негосударственных проектов?
Тут я вернусь к бакалавриату, который затеян как раз для этого. Сейчас стало очевидно будущее дистанционного образования: появились целые команды, которые предлагают целостные школьные курсы на базе разных платформ. Фоксфорд, например. Появляются развивающие курсы для маленьких детей. У наших выпускников будет возможность на все это повлиять.
В свое время в Уэлльсе я увидела замечательную систему, где дети от года до трех приходят в учреждение, в котором с ними работают их же собственные специально обученные мамы. Особенно мне понравилось, что там знакомят детей с разными культурами. Такой милый стартап мог бы возникнуть и в нашей стране. У нас есть ясли, в которых следят за детьми и гуляют с ними, но там не выполняют развивающую функцию. Такие начинания, безусловно, нужны.
Необходимы и кружки. Важно, чтобы туда принимали не только одаренных детей (мы, на самом деле, не умеем отличать одаренных детей от неодаренных), но всех, кто хочет потратить свое время на тот или иной кружок. Кому-то хочется петь, кому-то рисовать и если этого действительно хочется, то стоит предоставить им возможность. Мы никогда не можем предугадать, станет ли ребенок великим художником или композитором. Даже Уолта Диснея когда-то уволили с работы из-за того, что он лишен творческой инициативы. Нам очень важно, чтобы дополнительное образование опиралось на детскую мотивацию, а не на псевдоодаренность.
— Что скажете об образовательных проектах для взрослых? Их появляется все больше.
Да, у наших партнеров, МГПУ, даже появился факультет для людей «серебряного возраста», как они называют. Важно сказать, что в Шанинке всегда были студенты самых разных возрастов. Я помню, несколько лет назад нашим лучшим студентом стал выпускник, которому было за 60 лет. Действительно, некоторые возможности приходят с возрастом и важно дать людям их реализовать.
— Когда вы говорите о хорошем образовании, то акцентируете важность диалога и понимания. Почему именно это важно?
Когда мы говорим об образовании, нам почему-то кажется, что важно, чтобы дети слушались. Послушание становится доминантой. Но при этом мы забываем, что когда человек приучился слушать кого-то, а потом вышел в свободное плавание, он может начать слушаться совсем не того, кого надо бы, так как уже привык к этому. Человек становится зависимым. Это самое страшное, что мы делаем, когда приоритизируем послушание. Лидер из такого человека вырасти не может, потому что он не умеет выражать свое собственное мнение и проявлять инициативу. Нам нужны люди, которые способны на креативные идеи.
Конечно, отношения «я — старший, ты — младший» между учителем и учеником неизбежны. Во-первых, потому что это действительно так. Во-вторых, еще Александр Сидоркин говорил, что в образовании невозможны чистые субъектные отношения. Ребенок умеет меньше, поэтому и обращается к учителю, как к человеку, который может ему помочь. В этом случае уместны отношения «Я для тебя». Понимание важно, потому что учитель — это помогающая профессия. Он помогает человеку встать на ноги, сформировать себя. Но он не должен диктовать человеку, каким он должен стать, как у нас частенько делалось. Мы помним, что когда-то воспитывали целое поколение Павликов Морозовых, и это влияло на то, что происходило в обществе. Не дай бог, чтобы это вернулось.
— Какие перспективы ждут наших выпускников?
Я думаю, у наших выпускников будет большое поле деятельности. Мне уже доводилось жить в эпоху больших перемен, и я знаю, сколько творческого потенциала высвобождается, когда появляется возможность, когда он становится востребованным. В 90-е годы очень многие мои одноклассники резко поменяли карьеру, стали заниматься чем-то другим, что раньше казалось невозможным, потому что была колея, по которой надо было идти. А тут вдруг появился спектр всевозможных вариантов. Так же будет и у наших выпускников, я абсолютно в этом уверена, пусть им и придется работать в гораздо более тяжелых условиях.
Люди помогают тем, кто этого заслуживает. Неслучайно на нашей конференции были представители 25 разных стран, 15 из них выступали в качестве докладчиков. Отказались всего двое из большого количества приглашенных заранее. Я хочу сказать, что с нами будут сотрудничать и дружить. Будут — если мы будем этого заслуживать. Я верю, что ребята, которые закончат Шанинку, начнут транслировать ее идеи дальше, и, главное, у них будет такая возможность.