Пути России 2017: Сто лет перемен

Пути России 2017: Сто лет перемен

24-25 марта 2017 года в Москве пройдет очередной Международный междисциплинарный симпозиум «Пути России». Организаторы – Московская высшая школа социальных и экономических наук (МВШСЭН) и Российская Академия народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС). Отдельные секции проводятся при поддержке фондов Розы Люксембург, Фридриха Наумана и других партнеров. Пленарное заседание по традиции должен открыть профессор Теодор Шанин, президент и основатель МВШСЭН. В пленарном заседании также примет участие профессор Университета Индианы, крупнейший специалист по истории русской революции Алекс Рабинович.

Тематика симпозиума обусловлена не только 100-летием Русской революции, отмечаемым в России и во всем мире в 2017 году. Сто лет назад, в 1917 году Россия вступила в длинную череду трансформационных перемен, где революция послужила историческим триггером, а в последствии долгое время оставалась идеологическим фоном и обоснованием любых происходивших преобразований и изменений. Исаак Дойчер называл это явление «незавершенной революцией» – на протяжении десятилетий XX века каждое следующее поколение руководителей страны апеллировало к Революции как отправной точке своей политики и рассматривало собственный курс как ее продолжение в настоящем.

Как ни парадоксально, сама по себе Русская революция, за исключением массовых жертв и разрушений последующей Гражданской войны, принесла не так много содержательных перемен. В 1920-е годы Россия все еще оставалась преимущественно крестьянской страной, где сословия формально были отменены, но сословные рамки сохранились на уровне системы пайка и поражения в правах представителей «буржуазных классов», где диктат монархии был заменен диктатурой партии во главе с вождем, где только усилилась роль военных и спецслужб, хотя персональный состав элиты резко изменился. Наконец, где было практически полностью, за исключением Польши, Финляндии и стран Балтии, воссоздано территориальное пространство Российской империи, хотя номинально империя была заменена «свободным союзом» народов». Попытки изменения экономического уклада натолкнулись на невозможность воплощения идей и практики военного коммунизма. В результате новые власти были вынуждены пойти на уступку в виде НЭПа, допускавшего многоукладность и частное предпринимательство при доминировании государства.

Радикальные преобразования произошли несколько позднее, и они действительно коренным образом перевернули страну. С именем Русской революции связаны трагические и вместе с тем тектонические сдвиги в экономике и социальной структуре страны, произошедшие в 1930-е годы на фоне коллективизации, индустриализации, вспышек массового террора и военных столкновений на международной арене. Ускоренная урбанизация, технологические прорывы, социальные и культурные эксперименты последующих десятилетий, включая попытки реформирования «зрелого социализма» – все это, как правило, представлялось и описывалось как продолжение революции 1917 года. Линия правящей партии коммунистов вовсе не была прямой и неизменной, почти каждое следующее десятилетие несло в себе отрицание многих сущностных практик предыдущего, неизменной оставалась лишь приверженность переменам как главному стержню и смыслу всей проводимой политики.

Последним актом в этой продолжительной истории советских перемен стала Перестройка Горбачева, 30 лет назад объявленная продолжением идей и традиций русской революции. Очередная, для многих долгожданная волна перемен, будучи активно поддержанной в обществе, охватила все последующие десятилетия. Изменения снова коренным образом перевернули экономическую политику и социальную структуру, положили конец партийной диктатуре и светской религии коммунистов. Так, наконец, произошел ценностный разрыв между политикой в настоящем и революцией в прошлом. Однако даже в условиях этого произошедшего размежевания с коммунистическим наследием русская революция, по-прежнему, воспринимается многими как главное событие прошедших 100 лет.

Вместе с тем все пережитые за последнее столетие перемены, порой весьма радикальные и болезненные, решительным образом контрастируют с парадоксальным убеждением, доминирующим в современной России, как среди прогрессистов, так и в лагере охранителей. Пройдя через все известные потрясения, Россия остается неизменной по сути собственного внутреннего устройства. Такие понятия как «сословный строй», «новое дворянство», «монархический режим», «империя», не говоря уже о «духовных скрепах» и «чувствах верующих», независимо от коннотации остаются актуальными и определяющими в текущем российском общественном дискурсе. Столетие перемен не изменило страну в ее базовых устоях – таково, пожалуй, главное настроение текущего момента внутри самой России.

Что значат перемены в контексте русской и мировой истории? Каков исторический опыт русской революции? Как менялась и развивалась социальная политика в России последних 100 лет? Каково региональное измерение российских перемен? Как текущие глобальные перемены в мире способны повлиять на методологию и оптику социальных наук? Эти и другие вопросы будут вынесены на обсуждение участников симпозиума «Пути России».

Планируемые секции и круглые столы:

  • Действующие не-лица: агентность «после субъекта» как проблема социальной антропологии
  • «Мгновения и вечность перемен: революция, эволюция, утопия»
  • «Сто лет социальной политики в России: перемены идеологий и идеология перемен»
  • «Европейская цивилизация в пространстве северной Азии: модернизированная Сибирь и вызовы постиндустриального мира»
  • «Революция как момент истины»
  • «Какое прошлое нужно будущему России?»
  • «Старое, новое и новейшее в жизни организаций»

1781